Игумен Сергий (Рыбко). Духовная жизнь начинается с покаяния.
Глава 6. Послушание — это подвиг
|
Каким должен быть
духовник?
— Подвиг послушания крайне необходим для спасения. Однако в наше время — время духовного оскудения — мы очень мало знаем о нем, а то, что можно почерпнуть в книгах Святых Отцов, не всегда подходит для нас, так как эти книги были адресованы, в первую очередь, монахам первых веков христианства. Поэтому представляется очень важным уделить особое внимание теме духовного руководства. Кого же можно назвать духовным руководителем? Существует ли различие между понятиями «духовник» и «духовный отец»?
— Святитель Феофан Затворник разделяет эти понятия и говорит, что духовный отец — это тот, чьими советами мы руководствуемся, а духовник — это тот священник, у которого мы исповедуемся. Но чаще всего это одно и то же лицо.
Духовник должен быть руководителем. Любой профессии кто-то учит. Тем более в таком важном деле, как спасение души, должен быть наставник и руководитель. Господь говорил: Один у вас Учитель, все же вы братья (Мф. 23, 8). Но и в семье есть старшие братья, более опытные, которые учат и наставляют младших.
Главное дело духовника — помогать своим духовным чадам искать волю Божию и вести их по этому пути в царство небесное.
Человек, принимающий священный сан, получает право совершения Таинств, богослужений, проповеди Слова Божия с церковного амвона и руководства людьми, которые приходят к нему на исповедь и задают ему вопросы. В Таинстве священства подается учительная благодать, равная благодати апостолов; через священника Господь открывает Свою волю. Когда священник ревностно исполняет свои обязанности, Господь дает ему особую благодать, и, приобретя духовный и жизненный опыт, он уже может поделиться им с другими.
— А всем ли нужен духовник? И любой ли священник может быть духовным руководителем?
— Духовник нужен всем. Но человек не сразу приходит к пониманию необходимости жить в послушании. Многие так и не осознают, что им нужен духовный наставник. Это следствие гордости. Чем человек смиреннее, тем меньше он полагается на свои рассуждения, тем меньше он доверяет себе и тем сильнее нуждается в совете того, кто более опытен.
Но руководить духовной жизнью может не каждый священник. Для того чтобы дать духовный совет, необходим дар рассуждения, духовный опыт, человек должен сам стремиться исполнять евангельские заповеди и заповеди Святых Отцов, нужна особая благодать, которую можно стяжать только личным христианским подвигом.
— Какими качествами должен обладать современный духовник?
— Первое качество духовника, на которое указал еще преподобный Иоанн Лествичник, учитель древнего монашества,— это смирение. Он сказал так: «Не ищи себе чудотворца и прозорливца, а ищи человека смиренного». Смирение — это свидетельство подлинно духовной жизни, правильного понимания евангельских заповедей и исполнения их. Будучи смиренным, духовник может научить смирению и нас, и даже не столько наставлениями, сколько примером своей смиренной жизни.
Второе качество, которое вытекает из смирения, и о котором мы уже упомянули выше,— это рассуждение. «От послушания рождается смирение, от смирения — рассуждение»,— пишет прп. Иоанн Лествичник. А рассуждение — это способность понимать волю Божию на всяком месте и при всяком деле; к нему приводит чтение Священного Писания, отеческих творений и приложение советов Святых Отцов к своей жизни.
Духовник должен быть рассудительным, то есть все учитывать, уметь нестандартно мыслить. Конечно, мы должны руководствоваться отеческими писаниями, но жизнь многообразна. Поэтому, взяв за основу какой-то отеческий совет или случай из патерика, опытный духовник должен разумно учесть все обстоятельства жизни того, кто к нему обращается. Неординарность решений — тоже качество истинного духовника.
Еще одно необходимое качество духовного наставника — это правильное исповедание православных догматов, правильное представление о Православии. Это очень важно. Преподобный Варсонофий Великий говорил, что Отцы требуют от духовного руководителя одного — православной веры без догматических искажений, без ересей, без обновленчества. Например, мне было бы трудно называть своим духовником человека, утверждающего, что католики могут спастись. Это искажение православного учения, искажение православной веры, поэтому у меня не было бы доверия к такому духовнику.
И, конечно, духовнику должны быть свойственны добродетели, любовь, сострадание и милосердие. Это необходимые качества духовной жизни. Добродетельного человека сразу видно по его поведению, образу действий, речи, просто по внешнему облику.
Настоящий духовник должен быть молитвенником. Он узнается по любви к молитве, как и любой христианин. Преподобный Иоанн Лествичник говорит, что продолжительность молитвы указывает на любовь человека к Богу. Поэтому благоговейное, со страхом Божиим, совершение Литургии и любого другого богослужения указывает на настоящего доброго пастыря, который любит свое дело.
Еще духовник должен уметь правильно сочетать строгость со снисходительностью. Иногда говорят: «Строгий батюшка». И это не всегда плохо. «Настоящая любовь сурова», по словам святителя Игнатия (Брянчанинова). Но строгость не должна выходить за определенные границы. В Церкви есть принцип снисхождения к грешному человеку. Святитель Иоанн Златоуст говорит, что Господь поставил совершать исповедь не Ангелов, а человеков, потому что если Ангелов поставить нас судить, то все бы мы были осуждены на вечную муку. А духовник, облеченный подобно нам плотью и кровью, прощает наши грехи, поскольку и сам грешен, и знает эту власть греха над собой, эту муку. Поэтому он сострадает тем людям, которые приходят к нему на исповедь.
Настоящий духовник всегда поймет, всегда простит, всегда снизойдет. Один мой знакомый батюшка, достаточно известный, говорит, что нужно крайне бережно и снисходительно относиться к каждой душе, как бы брать ее и нести, словно драгоценную чашу, не расплескав, что недопустимы методы сурового обращения с человеком, особенно с новоначальным.
Нужно избегать как ласкательства, которое провоцирует на новые грехи, так и чрезмерной суровости. Настоящая любовь одно только знает — спасение души человека и во многом готова снизойти. Известен случай, когда преподобный Аврамий пошел в таверну спасать свою племянницу-монахиню, которая стала заниматься профессией блудницы. Будучи монахом, он прикинулся одним из посетителей этого публичного дома, чтобы иметь возможность поговорить с ней и привести к раскаянию. И таким образом он достиг своей цели и увел ее опять в пустыню. Вот так поступали святые.
Отец Серафим (Тяпочкин) говорил, что духовник или вообще священник должен быть снисходительным к людям и крайне требовательным к себе. Ведь это вещи взаимосвязанные: насколько человек требователен к себе, насколько он видит свои грехи, свое падение, понимает, какую власть имеет грех над человеческой природой, какая это страшная болезнь, подобная раковой опухоли, настолько он сострадает другим, понимая, что они насильственно подвергаются этой греховной болезни. Кроме того, духовная ограниченность наставника ограничивает и послушника: ученик не может быть больше учителя своего, это евангельская истина (см. Мф. 10, 25). Чем опытнее духовник, тем больше он сможет дать.
Постепенно, по мере духовного возрастания, с человека уже можно что-то начинать требовать, кормить не только молочком, но и твердой пищей. Но есть и другая крайность, когда некоторые духовники, особенно из белого духовенства, все прощают, даже самые тяжкие, самые страшные проступки, не налагая никакой епитимьи; иногда немного пожурят на исповеди, и человек, пользуясь такой безнаказанностью, продолжает совершать грехи, опять идет на исповедь и опять получает прощение.
Иногда бывает и так: приходит человек на исповедь, говорит о тяжелых грехах, священник ему отвечает: «Знаете, с такими грехами все-таки нельзя причащаться, нужно принести покаяние, нужно, чтобы прошло какое-то время, чтобы впечатление в душе изгладилось». А он возмущается: «А почему меня раньше все допускали, почему это Вы меня не допускаете до Причастия? Вы не имеете такого права, я буду жаловаться на Вас архиерею». Вряд ли это спасительно и полезно для христианина.
С другой стороны, я знаю случай, когда один достаточно известный духовник наложил на человека епитимью, отлучив его от Причастия на пять лет. И тогда в нем произошел такой надлом, что он семнадцать лет вообще не ходил в храм. Потом все-таки опять обратился к Церкви и стал искать врачевания, стал искать того, кто сумел бы разъяснить ему все его недоумения. Кончилось тем, что он принял монашеский постриг, затем и священный сан. Поэтому, конечно, крайне важны и снисходительность, и строгость,— они должны как-то разумно сочетаться.
— Отец Сергий, многие говорят, что пастырь должен быть учительным. Не могли бы Вы пояснить, что это значит?
— Я думаю, что пастырь должен быть готов при всяком удобном случае учить паству, рассказывать о Христе. Любой христианин, не имея всех добродетелей, старается стяжать их, подвизаться в исполнении всех заповедей. И пастыри обладают различными добродетелями в разной степени. Один пастырь может быть хорошим проповедником, иметь дар слова, а другой может быть хорошим духовником, хотя и не очень красноречивым. Да, священник должен быть учительным и уметь учить по Богу.
При этом, повторю, пастырь должен быть человеком смиренным и молитвенником. Мне более близки те, которые считают, что они ничего не могут и что они стали священниками, поскольку сложилась такая ситуация: некого было рукополагать и рукоположили их. Такие пастыри считают своей обязанностью прежде всего совершать Таинства, богослужение, молиться за своих пасомых. Если им задают вопрос, то они стараются дать краткий совет.
А настоящим учителем священник может стать, если Господь даст ему благодать учить. Тогда каждое слово такого пастыря будет вести людей в жизнь вечную.
— Значит, когда есть воля Божия на то, чтобы пастырь говорил, он, наверное, молчать не сможет?
— Вот как было с пророком Иеремией. Он учил, проповедовал, а люди его не слушали, вели себя нечестиво. И тогда он сказал себе: «Не буду больше говорить, не буду напоминать о Нем и не буду более говорить во имя Его»; но слово Божие горело в нем: было в сердце его, как бы горящий огонь, заключенный в костях его, и он истомился, удерживая его, и не мог (Иер. 9, 20), т. е. не смог молчать и опять начал говорить.
|
Как искать духовника?
— А как найти духовника?
— Как ищут духовного отца? Его вымаливают, у Божией Матери вымаливают! А затем, конечно, нужен и наш труд. Не следует спешить. Еще древние Отцы писали, что духовника надо испытать, и только после этого предаться в его руководство.
А как испытывать? Нельзя доходить до дерзости, но необходимо предварительное общение, когда ни духовник, ни ищущий духовного руководства ничем друг другу не обязаны. И потом, если будет Божия воля на это общение, отношения сами собой постепенно сложатся: и ученик увидит духовную пользу, и духовник не будет его отвергать. Дерево познается по плодам (Мф. 12, 33). И чадо, и наставник вместе должны искать истину, и все, что от истины удаляет, должно изгоняться.
Кроме того, нужно искать человека, родного по духу. В отеческих писаниях можно встретить выражение: «духовное направление». Один духовник может быть одного направления, другой — другого. Все мы имеем разные страсти, и даже в духовной жизни у нас разные цели и направления. Поэтому то, что один духовник считает главным, другой считает второстепенным.
Главное — найти такого духовника, который от Бога был бы нам предназначен. Как бы ни был искусен, рассудителен и праведен духовник, на его духовную деятельность прежде всего должно быть Божие благословение. Святые Отцы о некоторых отзывались так: «Свят, но не искусен», т. е. человек действительно праведен, имеет духовный опыт, рассуждение, но — настолько, чтобы знать волю Божию относительно себя. А для того, чтобы знать волю Божию относительно другого, требуется особая благодать.
— Святитель Игнатий (Брянчанинов) говорил, что наставления духовника нужно поверять учением Святых Отцов. Что это значит? Ведь часто наставления Святых Отцов не могут быть применены к нашим условиям по многим причинам: у нас другой духовный уровень, другие телесные силы и внешнее окружение. Может ли новоначальный разобраться в этом сам?
— Это весьма серьезная проблема. С одной стороны, наши единственные подлинные руководители — это духовные книги. С другой стороны, будучи новоначальным, человек эти книги читает очень поверхностно, порой вовсе не понимая написанного.
Для того, чтобы стать христианином, понять духовные книги, нужно жить так, как они учат. У новоначального очень маленький опыт: нет особого багажа знаний и страданий, которые обычно уже обретает на своем крестном пути человек преуспевший. Однако другого пути нет.
Начало спасения — изучение Слова Божия, Священного Писания, чтение творений Святых Отцов Православной Церкви. Если мы начнем применять в жизни хотя бы те небольшие знания, которые нам доступны, хотя бы те крупицы, которые мы почерпнули из отеческих творений, постепенно начнет накапливаться опыт. Сначала он будет небольшой, но, если мы не оставим ни чтения, ни исполнения отеческих заповедей, мы начнем кое-что понимать и рассуждать: вот это для нас еще неисполнимо, не для нашего уровня, а вот здесь семя Слова Божия дает свои всходы, а здесь уже приносит свои плоды. Особенно важно в этот момент встретить человека, готового вступить с нами в духовное общение и научить духовной жизни.
Не нужно спешить делать выводы, но сравнивать и оценивать советы своего духовника с отеческими писаниями мы должны. И хороший духовник не только не обидится на это, но будет даже рад такому подходу, потому что он хочет научить нас истине, привести не к себе, а к Богу, что возможно только через учение Церкви, через наследие Святых Отцов. Настоящий духовник будет даже благодарен, если духовные чада укажут ему на ошибки или какие-то расхождения со Святыми Отцами. Я знаю таких духовников, которые сами просят указывать им на их ошибки или неточности.
— Батюшка, как при этом не впасть в противоположную крайность? Ведь можно решить, будто ты поверяешь наставления духовника Святыми Отцами, а на самом деле постоянно его осуждаешь и живешь самочинно, не исполняя его благословения под предлогом того, что ты читал у Святых Отцов нечто другое?
— Всякий ищущий находит (Мф. 7, 7). Если человек хочет исполнить свою волю, он будет оправдывать свои поступки отеческими писаниями. Мы знаем пример такого искажения смысла: когда дьявол искушал Господа в пустыне, то приводил изречения из Священного Писания, но каждый раз истолковывал их по-своему, лукаво (см. Мф. 4, 1–10).
Когда человек ищет истину и именно с этой целью хочет испытать духовника, чтобы не ошибиться в том, кто будет помогать ему идти по пути к Богу, то, я думаю, благое произволение приведет к благому результату. Когда такой цели нет, то, конечно, можно начать осуждать всех и вся.
В общении с духовником существуют две крайности. Некоторые весьма недоверчиво относятся к любому духовнику, ищут себе совершенного духоносного старца, прозорливого чудотворца. Преподобный Варсонофий Великий говорил, что если человек хочет иметь совершенного духовного отца, то сам должен прежде всего быть совершенным послушником, а если он не таков, тогда должен быть снисходительным к немощам своего наставника. Главное — воля Божия на его руководство нами. Господь всегда помогает благому делу, а где двое или трое собраны во имя Его, там и Господь посреди них (см. Мф. 18, 20).
Есть другая крайность, особенно распространенная среди женщин,— восторженное отношение к духовнику. Они только и говорят: «Батюшка прозорливый, батюшка чудотворец, батюшка отчитывает, батюшка исцеляет, молитвы батюшки помогают». Такое экзальтированное, нездоровое отношение приводит чаще всего к разочарованию в пастыре, восторженные чувства сменяются противоположными — неприязнью, осуждением, потому что батюшка не соответствует тому образу, который видится в воображении.
Нужно постараться увидеть своего духовника в истинном свете, понять его сильные и слабые стороны. Святые пребывают на небесах; на земле же находятся люди, которые пока еще идут к Богу,— они имеют разные степени совершенства, но далеко не совершенны. И это нужно хорошо понимать. Поэтому к своему духовнику нужно иметь доверие, уважение и любовь, но относиться к нему без излишней восторженности и экзальтации.
— Батюшка, допустимо ли считать современного духовника тем самым единодушным братом, о котором упоминает свт. Игнатий (Брянчанинов)? Поясните, пожалуйста, что такое единодушный брат.
— Святитель Игнатий (Брянчанинов) говорил о том, что нашему времени не дано жительство в полном послушании у духоносного старца, а дано руководство писаниями Святых Отцов при совете единодушного брата.* Действительно, современные духовники, даже лучшие, не больше, чем единодушные братья. Буквально, единодушный брат — это человек, с которым у тебя единая душа. Чтобы люди были единодушны, они должны быть единомысленны, то есть должны иметь одинаковые взгляды на те или иные духовные проблемы.
Единодушие должно быть, иначе будет непонимание, разногласия, духовник будет говорить одно, а чадо будет понимать другое. Поэтому когда мы ищем себе духовника, мы должны прежде всего попытаться понять, насколько мы с ним единодушны, насколько наши взгляды на догматические и нравственные православное учение совпадают с его взглядами. Блаженный Августин говорил о том, что должно быть единство в главном, свобода во второстепенном и любовь во всем.
Но если с друзьями мы обычно на равных, то духовник — другое дело: как правило, он в священном сане, старше и опытнее нас. Поэтому хотя он и единодушный брат, но мы должны уважать и его священный сан, и его возраст.
— Батюшка, допустимо ли сравнивать своего духовника с другими пастырями, и не может ли такое сравнение привести к осуждению его? Ведь современные духовники совсем не такие, как духовные старцы древних времен, которые обладали явными дарами Духа Святаго?
— Я думаю, что если человек действительно ищет истину, хочет быть с Богом, то вряд ли сравнение своего духовника с другими пастырями приведет к осуждению. Ведь Церковь едина, в ней много светлых людей, поставленных Богом учить, проповедовать, наставлять, руководить,— опыт всех этих людей должен взаимообогащать их. Если мы уважаем и почитаем своего духовника и в то же время узнаем, что где-то есть другой хороший духовник, думаю, можно поинтересоваться: что это за человек, чему он учит, каковы добрые стороны его учения, его поведения. Ведь мы продолжаем читать жития святых и обогащаться их опытом, даже когда находим себе духовного отца.
Если мои духовные чада узнают, что есть какой-то хороший духовник в Троице-Сергиевой Лавре, в Свято-Даниловом монастыре и др., я, как правило, не возбраняю им общаться с ним и его духовными чадами и бываю только благодарен, если они мне рассказывают о том, что приобрели через это общение. Наоборот, мне интересно, чему он учит, как решает разные проблемы, поскольку на многие вопросы приходится давать ответ сразу, исходя из собственных знаний, когда еще нет соборного решения священноначалия.
— Что делать в ситуации, если духовник, подражая древним, благословит, например, поливать жезл или бросить в печь ребенка?
— Не думаю, что какой-нибудь духовник возьмет на себя такое дерзновение. Духовник не должен играть в старца, это пагубные игры. Я бы, наверное, в таком случае испытывал недоверие.
Духовник — это человек, облеченный священным саном, он, повторю, старше, опытнее нас, больше знает Святых Отцов. Но, в общем, истину мы обретаем в беседе, в рассмотрении противоположных мнений. Сейчас я в духовнике искал бы духовного друга, который помог бы мне найти волю Божию и который при этом прежде всего осознавал бы свои немощи, недостатки и ошибки. Любой человек имеет право на ошибку, в том числе и духовник, но один это осознает и заслуживает всякого снисхождения и похвалы, а другой этого не осознает и, считая себя безгрешным, требует от всех неукоснительного следования своей воле, а не воле Божией. Поэтому, если духовник благословляет поливать жезл, думаю, надо поостеречься общаться с ним.
С другой стороны, может быть, наставник нас испытывает. Если благословение кажется немного странным, однако духовного вреда нам не приносит, то, наверное, можно попытаться его исполнить. Со мной был такой случай. Я поехал поступать в Псково-Печерский монастырь. Поговорил с наместником (тогда им был архимандрит Гавриил), попросил меня принять. Он сказал: «Я подумаю. Бери лопату и убирай снег». И дал мне сломанную лопату. Я взял ее и начал спокойно работать. Когда же он ушел, я поменял лопату на исправную, поскольку снег мне все равно надо было убрать, а его было очень много. Не знаю, правильно я поступил или нет, смотрите сами.
— Вас тогда взяли, батюшка?
— Меня сначала взяли. Я пожил там месяца четыре, а потом все-таки не пришлось там остаться. Думаю, что не было воли Божией.
— Могу ли я считать своим духовником батюшку, к которому обращаюсь за духовными советами, но он, в силу своей большой занятости, не может разрешить мои вопросы? Не значит ли это, что я еще не встретила своего духовника?
— Я считаю, что в новоначалии с духовником нужно иметь общение частое и длительное и на все вопросы нужно получать ответы именно у него. Некоторые считают, что к духовнику не надо идти с вопросом сразу, а надо подождать, пока он разрешится сам собой. Однако, когда вопросы разрешаются сами, неизвестно, правильно они разрешаются или нет. Святые Отцы говорили, что даже если мы найдем ответ на свой вопрос в книге, все равно следует пойти и переспросить у духовника, потому что одно дело — когда человек сам ответил, это решение по его воле, а другое дело — когда ему благословил духовник. Необходимо принимать решение не по своей воле, а по благословению.
Когда умер мой старец, архимандрит Серафим (Тяпочкин), и я остался без духовника, мне был только 21 год. Встал вопрос о том, к кому обращаться. Хотелось найти старца такой же духовной высоты, как отец Серафим. Я стал ходить к архимандриту Кириллу (Павлову), духовнику Троице-Сергиевой Лавры — такая возможность была. Отец Кирилл меня принимал, отвечал на мои вопросы, но мне этого было мало, потому что отца Серафима можно было созерцать, жить у него какое-то время, смотреть, как батюшка себя ведет, слушать бесконечные рассказы о нем разных людей, а с отцом Кириллом, к сожалению, подобного общения не получалось. Время тогда было советское, один лаврский духовник мне рассказывал: «Я иду по Лавре, ко мне подходят люди, берут благословение, пытаются что-то спросить, а я скорее бегу от них. Они обижаются, а не знают, что здесь четыре телекамеры стоят и весь двор просматривают, а потом у них же будут неприятности». Я постепенно понял, что не могу бывать у о. Кирилла часто, долго стоять в очереди, не могу занимать своими многочисленными мелкими вопросами батюшку, который решает мировые проблемы. И я принял такое решение: пусть мой духовник будет не настолько духовен и не настолько опытен, как отец Кирилл, но у меня будет возможность спрашивать его обо всем.
И я нашел в Лавре одного игумена, стал обращаться к нему со своими вопросами. Духовных чад у него больше не было, его духовник благословил на общение со мной, и я два раза в неделю часа по два — по три беседовал с ним и разрешал все свои недоумения. Я очень благодарен ему за этот труд. Ответами, данными им тогда, двадцать лет назад, я руководствуюсь до сих пор.
Конечно, я могу быть не прав. Ведь известно, что к Оптинским старцам их духовные чада приезжали раз в год, писали письма раз в несколько месяцев, еще реже получали ответ. Господь по-разному ведет и спасает людей. Наверное, со временем становится ясно: твой это духовник или нет. Мало прийти и сказать: «Батюшка, будьте моим духовником»,— и получить его согласие. Только духоносные старцы святой жизни могли так поступать.
— Можно ли попроситься в духовные чада к священнику, который не служит, а находится на покое?
— Канонически можно. Если священник находится под запретом от правящего архиерея и не имеет права совершать никаких священнодействий, т. е. исповедовать, служить, то к нему лучше не обращаться. А если священник по причине старости или по болезни находится на покое, как бы на пенсии, он может быть духовником и руководить. Бывает, что такой священник почему-либо не считает возможным исповедовать и просто дает советы, а на исповедь отправляет в храм. Это тоже возможно.
— У меня в свое время был духовник. Он умер. И теперь я не знаю, кем и чем руководствоваться. Я пала духом, стала осуждать монашествующих и священнослужителей, и в результате, можно сказать, сижу сейчас духовно в яме. Посоветуйте, как мне быть.
— Не надо падать духом, потому что по жизни нас ведут не только духовники, а в первую очередь Бог: Господь посылает нам духовников, Господь посылает нам спасение, вразумляет нас через людей. Впадать в уныние, в депрессию неправильно, это обличает в вас маловерие.
Наши духовники не могут постоянно пребывать с нами. И мой старец отошел к Богу, тогда это было воспринято мной очень тяжело. И в моей жизни после этого были искушения, не всегда люди, которым я доверял и открывался, оправдывали мое доверие. Но Сам Господь нам говорит: Ищите и найдете, стучите и отворят вам (Мф. 7, 7). Среди ближайших учеников Христа тоже был Иуда, который проповедовал Евангелие. Но были же еще и другие апостолы.
— Можно ли просить духовного руководства у старца по совету третьих лиц, не будучи знакомым со старцем?
— Если Вам расскажут что-то об этом старце и у Вас возникнет к нему доверие, то можно съездить и познакомиться, поговорить и посмотреть, а уж потом решить: проситься в духовные чада или нет. У меня тоже так было.
Даже лучше быть учеником ученика, чем творить свою волю, как говорит преподобный авва Дорофей. Если у Вас нет возможности обращаться к высокодуховному руководителю, но если Вы знаете каких-нибудь священников, которые сами окормляются у достойного духовника, то лучше спрашивать их совета, пока Вы не найдете постоянного духовного отца.
Мне сейчас часто приходится советоваться с одним человеком, которому я очень доверяю, но не имею возможности бывать у него. Я бывал у него раньше, общался с ним, он меня знает, и я передаю свои вопросы батюшке через третье лицо. Батюшка их читает и передает мне ответы через это же лицо. Я этому третьему лицу вполне доверяю, и эти ответы порой мне очень помогают.
— Батюшка, только ли священник может быть духовником? Возможны ли в наше время какие-либо иные формы руководства?
— По отеческим писаниям, для духовного руководства священный сан желателен, но не обязателен. Известны случаи, когда духовным наставником был просто монах или схимник. В древних монастырях монахи не всегда принимали священный сан, чтобы не превозноситься над другими братьями; даже игумены иногда не имели священного сана. Духовный руководитель может быть даже мирянином. Например, некоторые блаженные были мирянами, однако имели учеников и руководили ими.
Но мы знаем, что священник имеет особую благодать, объективно полученную в Таинстве хиротонии, тогда как мирянин только своим личным подвигом может стяжать рассуждение и благодать. Поэтому в наше сложное в духовном смысле время желательно, чтобы духовник был священником. Спросить совета мы можем у любого человека, а духовника, своего постоянного руководителя, нужно все-таки выбирать из числа священников.
Со мной произошла поучительная история, которую я решусь рассказать. В молодости я не придавал значения тому, облечен ли духовным саном мой наставник. Если я встречал человека, который, на мой взгляд, был духовно опытен, особенно если он общался со старцем, я пользовался его советами. Когда я поехал в Псковские Печеры, мой духовник порекомендовал мне обратиться с вопросами к одной пожилой монахине. Матушка была духовным чадом схиигумена Саввы, много о нем рассказывала. Мне ее советы понравились.
Но в Печерах был и отец Иоанн (Крестьянкин), и многие другие духоносные отцы. Однако я больше обращался к матушке. Потом выяснилось, что мой духовник послал меня к ней просто на первое время, чтобы она помогла мне выбрать наставника.
Меня несколько раз предупреждали, что священник — лицо особое, на нем благодать, а монахиня, хотя и уважаемая, все же не священник, как бы не произошло искушения. Один раз мне об этом сказал отец Иоанн (Крестьянкин), другой раз — один очень уважаемый игумен. А я все предупреждения презрел. И действительно, потом у меня были большие искушения, и советы этой матушки кое в чем мне повредили. Долгое время понадобилось на то, чтобы выйти из прелести, в которую я впал по своей глупости и презорству, не послушав советов духовных людей и ошибочно истолковав советы этой матушки-монахини. После этого я понял, что недооценивал сан священника, и совсем по-другому стал смотреть на священников, хотя за эту матушку молюсь, помню все доброе, что она для меня сделала.
— Отец Сергий, у Святых Отцов есть такое правило — не открывать имени своего духовника. Чем это объясняется?
— Ну, допустим, у меня есть духовный отец, а я веду себя не очень хорошо. На меня смотрят и думают: если ты, брат, такой прохиндей, то и духовник у тебя такой же. Я своим поведением могу обесчестить имя своего духовного отца. Поэтому я предпочту не упоминать его имени.
Возможна и другая ситуация. Некоторые боятся взять на себя хоть какую-то ответственность за поступок и, чтобы их меньше ругали или чтобы не было конфликтной ситуации, говорят: «Мне мой духовник благословил то-то и то-то», мол, это не я придумал, а духовник благословил. Сразу вспоминается Адам, который сказал: «Господи, это не я, а жена, которую Ты мне дал» (см. Быт. 3, 12).
Это не очень хорошо. Если уж вы взяли благословение духовника, то, зная, что людям это может не понравиться, не надо сталкивать его с ними. Вы пришли, попросили совета, вам дали этот совет, но имейте мужество взять на себя ответственность за последствия вашего поступка, иначе все это может привести к потере духовника. У любого благочестивого священника, настоящего пастыря обязательно есть множество недоброжелателей, и не надо умножать их количество.
Святитель Игнатий (Брянчанинов) в одном своем письме говорил, что некоторые наши друзья, желая сделать нам что-то доброе, говорят о нас много хорошего, но наши недоброжелатели все это, как правило, обращают против нас, поэтому мы просим наших друзей ничего не говорить о нас вообще.
Имя духовника — это некая тайна, которую нужно хранить.
|
«Спасение во многом
совете»
— Батюшка, но в целом в жизни все-таки нужно руководствоваться советами кого-то одного? Ведь иначе можно все время бегать по разным священникам с одним и тем же вопросом, чтобы выбрать удобный для себя ответ?
— «Спасение во многом совете, но не в совете многих». Эти слова прп. аввы Дорофея сказаны много веков назад, но они, конечно, подходят и для нас. Если мы хотим учиться, особенно если мы новоначальные, нам нужен какой-то один учитель и наставник. Если мы начнем ходить туда да сюда, у нас просто голова закружится. Еще прп. Варсонофий Великий говорил о том, что если человек имеет какого-то старца, духовного руководителя, нужно следовать его учению. А если, получив ответ от него, идти к другому, а потом и к третьему, чтобы переспросить, то Господь накажет за такую дерзость, потому что это неверие. Господь открыл волю Божию через пастыря, нужно ценить это общение, ценить этот совет, ценить то, что кто-то уделяет нам внимание, отвечает на наши вопросы, помогает нам, хотя у него наверняка есть свои обязанности и скорби. Он взваливает наши духовные проблемы на свои плечи, терпит наши скорби, потому что настоящий пастырь болеет за своих духовных чад, сострадает им. Их немощи — его немощи, их болезни — его болезни.
— Что делать, если человек нашел духоносного старца, но ездить к нему может редко, например, раз в полгода? Нужно ли искать духовника где-то поблизости?
— Я в свое время задавал этот вопрос моему духовному отцу, батюшке Серафиму (Тяпочкину). Он мне сказал, что исповедоваться можно у кого угодно, но совета лучше спрашивать у кого-то одного. При этом с текущими вопросами он разрешал обращаться к другим духовникам в Лавре (он сказал, к кому именно), ибо я жил недалеко оттуда. Я так и делал.
К старцам принято ездить по каким-то важным, судьбоносным вопросам: жизни и смерти, выбора дальнейшего жизненного пути — монашество или женитьба. Почитайте воспоминания старцев, на какие вопросы они отвечали, почитайте письма Оптинских старцев.
С другой стороны, конечно, чем чаще мы у них бываем, чем больше спрашиваем, тем лучше. К отцу Серафиму ездил один иеромонах, который спрашивал даже о том, как ехать домой: поездом или самолетом. Я поинтересовался, зачем такие вопросы задавать и старца беспокоить, ведь к нему столько народу приезжает, у него сил мало. А он ответил: «Знаешь, я боюсь не спросить. Вот сейчас решу самочинно, что надо на самолете лететь, а надо бы на поезде ехать, и что-нибудь случится, могу и до дома не доехать; а если батюшка благословит определенно, тогда я буду спокоен, буду знать и верить, что по благословению старца все будет хорошо».
— Насколько же широким должен быть круг вопросов к духовнику? Ведь можно впасть в две крайности: многие почти ни о чем не спрашивают священника на исповеди, при этом считая его своим духовником, а некоторые, наоборот, советуются по любому вопросу, вплоть до мелочей. Как избежать этих крайностей?
— Это зависит от духовного уровня человека. Чем больше он духовно возрастает, тем больше смиряется, а чем больше он смиряется, тем меньше начинает доверять себе. Как говорит прп. Иоанн Лествичник, для человека смиренного настолько трудно поступить по своей воле, самому принять решение, насколько гордому человеку трудно подчиниться. По-настоящему смиренный человек не отказывается принять решение, но он ищет волю Божию, подтверждения, благословения от человека более разумного, более опытного. И он смело идет и делает то, на что его благословили. Даже если встречаются скорби, он их мужественно переносит. А гордый никому не доверяет, кроме себя; он слишком полагается на свой ум, который свт. Игнатий (Брянчанинов) называет лжеименным разумом.
— Батюшка, но ведь невозможно постоянно спрашивать у старца, каким образом добираться до дома?
— Я привел это в качестве примера. У иеромонаха, о котором я упомянул, была возможность об этом спрашивать, и батюшка его выслушивал и отвечал ему. Если бы он был не прав, старец, наверное, ему бы не отвечал, потому что он никогда не отвечал на дурацкие вопросы, делая вид, что он глухой, не слышит: «А? Что? Я не слышу». И достаточно часто батюшка «не слышал». А когда вопрос был дельный, серьезный, батюшка и издалека прекрасно слышал.
Святитель Феофан Затворник говорил, что в наше время нужно иметь духовника и допустимо еще иметь советника. То есть, если какие-то вопросы мы не имеем возможности разрешить со своим духовником, можно спросить у советника. Но выбрать советника лучше, наверное, по совету самого старца, если вы к нему имеете доверие.
Однако я бы не стал спешить и утверждать, что такой-то человек — духоносный старец. Если мы вчитаемся в отеческие писания и посмотрим, кого Святые Отцы считали духоносными старцами, то увидим, что ныне вряд ли найдем таковых.
— Значит, сейчас уже нет духоносных старцев?
— Думаю, это тайна. Святость в Церкви была и будет всегда. До конца веков будут святые люди, до конца веков будут различные служения святости, и старчество — это одно из таких служений.
В разные времена святость принимает разные виды и формы. Недавно была эпоха мучеников. В обычной, будничной, жизни и подумать было нельзя, что эти люди станут святыми мучениками. Однако Господь послал им этот подвиг, и они достойно перенесли все страдания за Христа, получив мученический венец. Их были десятки тысяч.
Господь, если захочет, может даровать нам любой вид святости. И поскольку старчество — необходимый для полноценной жизни Церкви вид святости, думаю, что в той или иной форме оно будет существовать, пока будет существовать Церковь. Может быть, современные отцы, которые руководят нашим спасением, отличаются от Отцов золотого века монашества (IV–VI вв.), но есть люди очень достойные, хотя их и немного. В России, наверное, это архимандрит Кирилл (Павлов), архимандрит Иоанн (Крестьянкин). Я с ними общался, очень много хорошего и доброго о них слышал. Многие получили большую пользу от общения с ними. Но насколько они старцы, насколько они духоносны, это судить не нам, людям. Это знает только Господь. Но нет ничего тайного, что не стало бы явным (Мф. 10, 26).
Настоящие старцы всегда тяготились большим наплывом посетителей, и мы знаем, что еще преподобный Макарий Великий имел в своей келье подземный ход: когда он видел, что идут мирские люди, он быстренько убегал из своей пещеры в другую пещеру, чтобы его не могли найти.
Я спрашивал у отца Тихона Пелеха, от всех ли убегал преподобный, и он мне ответил: «Думаю, что не от всех, а именно от людей мирского духа, которые к нему шли как к некоему фокуснику с какими-то земными вопросами, отнюдь не за назиданием. А тем, кто, ведомый Богом, шел со своими духовными проблемами, он никогда не отказывал».
Наверное, пройдет какое-то время, и величие дарованных нам Богом подвижников откроется. Например, еще при жизни отца Серафима (Тяпочкина), было понятно, что он великий человек. Но чем больше лет проходит с момента его кончины, тем это становится явственнее. Возможно, в будущем мы будем прославлять как духоносных великих отцов ныне живущих известных наших духовников. Но знает это один Господь.
И еще надо помнить, что сегодня вместо настоящих духоносных старцев дьявол часто присылает каких-то актеров. Актеров я видел много. К сожалению, эта игра в старцев очень распространена; некоторые искренно заблуждаются, а некоторые это делают из меркантильных интересов, и они, как никто, наносят вред верующим, особенно неискушенным, еще не утвержденным в вере.
Поэтому, с одной стороны, не спешите верить всем подряд, с другой стороны, не теряйте надежды: если есть Божия воля и вам это полезно, то настоящий духовник обязательно встретиться в вашей жизни. Кроме того, следует помнить, что порой обыкновенный священник может дать ответ на все вопросы, и не нужно искать чудотворца, ехать в Египетскую пустыню или в Иерусалим. Если мы, по милости Божией, находим человека достойного, к которому у нас возникает доверие, то это общение нужно ценить и беречь.
Встреча со старцем сейчас — скорее исключение из общего правила, потому что далеко не все к ним попадают. Если бы миллионы людей пришли к отцу Кириллу (Павлову), то он, конечно, не смог бы принять всех, хотя некоторым все-таки удается с ним общаться.
И если не послал нам Господь старца, то будем довольны духовником, который у нас есть. Если уже сложились отношения c духовником и мы удовлетворены его руководством, я бы не советовал искать кого-то еще, «бегать по старцам». Но повторюсь, другое дело — поехать к старцу, чтобы решить какой-то серьезный вопрос. Думаю, на это и духовник благословил бы; я знаю духовников, которые отправляют своих духовных чад с какими-то важными вопросами к более сильным, с их точки зрения, духовникам. А так можно всю жизнь проискать старцев и при этом пройти мимо того, кого послал нам Бог.
|
О старчестве
— Батюшка, но все-таки как бы Вы могли объяснить, что такое подвиг старчества?
— Я думаю, что первыми старцами были святые апостолы. Кроме проповеди публичной, о которой повествуют Деяния апостолов, они очень много учили один на один, то есть воспитывали своих духовных чад; а дальше этот подвиг: непосредственно учитель — ученик, старец — послушник — стал передаваться другим поколениям. Особенно много о старчестве повествуют древние патерики. Как только появилось монашество, этот подвиг обрел свою форму более явственно. Некоторые говорят, что старчество появилось совсем недавно, приводят в пример прп. Паисия Величковского и утверждают, что это его ученики насадили старчество в России.
Это не совсем так. Старчество было всегда, потому что всегда было духовное руководство, и старец — это, собственно, совершенный, святой духовник, человек, непременно обладающий дарами благодати Духа Святаго. Поэтому в аскетической литературе есть такое понятие — духоносный старец, то есть старец, в котором пребывает Святой Дух и благодатные дарования которого служат ближним.
Дарования могут быть разными. Несомненно, старец должен иметь дар рассуждения, о котором мы уже говорили. Я думаю, что все подлинные старцы обладали и даром прозорливости. Прозорливость — это способность видеть внутреннее состояние человека, его мысли, чувства, переживания, намерения, чтобы этому человеку помочь принести покаяние, открыть ему волю Божию. Многие старцы обладали даром пророчества, то есть они видели будущее, судьбы Божии и волю Божию о конкретном человеке или даже о многих людях, о целом народе, государстве, поэтому они возвещали пророчества царям и, естественно, учили, как избежать бедствий и как привлечь милость Божию, Божию благодать на народ.
Старчество — очень глубокое духовное явление, о нем можно очень много говорить, потому что этот вид святости удивительный и таинственный.
— Наверное, мало кто из нынешнего поколения действительно видел своими глазами живого старца, живой сосуд благодати Божией. По каким примерам, по каким книгам современный человек может сориентироваться, чтобы составить себе правильное представление о настоящем старце, чтобы не ошибиться?
— Некоторое представление о том, каким было настоящее монастырское старчество, можно получить из патериков и жизнеописаний древних святых, из творений Святых Отцов: прпп. Иоанна Лествичника, аввы Дорофея, Исаака Сирина, Макария Великого и других учителей монашества.
Но, конечно, нам более близки проблемы современности. Мы можем получить более полное представление о старчестве из жизнеописаний и наставлений старцев более близкого нам времени: преподобного Серафима Саровского, Глинских, Саровских, Валаамских, Оптинских старцев.
Оптинское старчество интересно тем, что оно стало традицией: как появились там в начале XIX века старец Моисей и старец Лев, так эта благодать передавалась от старца к старцу до XX века. Последним Оптинским старцем был преподобный Никон (Беляев), но ученик старцев, преподобный Севастиан Карагандинский, скончался уже в конце 50-х годов, то есть Оптинское старчество полтора века служило миру (кстати, в нашем храме есть частицы мощей Оптинских старцев и старца Севастиана). Не исключено, что и у отца Севастиана остались ученики, но они пока сокровенны.
Также вполне можно считать старцами святителей Игнатия (Брянчанинова) и Феофана Затворника, ибо, кроме того, что они несли святительский подвиг и были духовными писателями, оба были духоносными наставниками. Святитель Игнатий управлял святой обителью, был благочинным монастырей и с помощью своих писем окормлял духовных чад: из писем видно, насколько глубоко было его понимание духовного окормления и что это было действительно святое окормление. То же самое можно сказать и о святителе Феофане. По милости Божией, письма обоих подвижников дошли до нашего времени; это голос старцев, обращенный к нам из глубины веков, и мы можем назидаться их писаниями.
— Отец Сергий, а кого можно еще назвать старцем в XX веке?
— До 70-х годов XX века дожил иеросхимонах Стефан (Игнатенко), удивительный старец, обладавший духовными дарованиями. О нем можно почитать в книге «Жизнеописание иеросхимонаха Стефана (Игнатенко)». К нему ездила братия Троице-Сергиевой Лавры.
Конечно, совершенно удивительный человек — игумен Никон (Воробьев), который умер в 1963 году. Он пять лет отсидел в лагерях, потом всю жизнь подвергался преследованиям и гонениям. Он, собственно, и в монастыре никогда не жил, вырос на приходах, на отеческих писаниях, с великим благоговением относился к Святым Отцам, особенно же почитал святителя Игнатия (Брянчанинова).
Конечно, подлинным старцем был отец Серафим (Тяпочкин), о котором мы еще поговорим подробнее.
— Батюшка, а что бы Вы могли сказать о современных афонских старцах?
— Афон — это, конечно, совершенно особое место, духовный заповедник, где монашеская жизнь протекает так, как это было тысячу лет назад — по тем же уставам и принципам. Там есть и общежительные монастыри, и скиты, и отшельники. Поэтому афонская традиция во многом определяется именно исторической преемственностью: на Святой Горе не было коммунистов, большевиков, не закрывали монастыри, не грабили храмы.
Конечно, в истории Афона были сложности: и католики на него нападали, пытаясь разграбить и уничтожить; одно время он был под Турцией; во время Первой мировой войны там были немцы, но они достаточно уважительно относились к монахам. Но преемственность сохранилась, остались старцы, молитвенники, исихасты, т. е. те, кто может научить духовной жизни. И это определяет многие афонские традиции: у них там и посты достаточно суровые, и бдения (всенощное бдение совершается с вечера до утра, в течение 12–14 часов). Многие афонские монастыри сейчас возрождаются, особенно греческие, но и из России тоже туда едут.
Еще Афон отличается тем, что там хороший, здоровый климат, это делает возможным несение телесных подвигов. Например, в Москве поститься труднее, чем на Афоне, по той причине, что здесь и пища содержит различные химикаты, и загазованность сильная, и радиация, и т. п. На Афоне этого нет, поэтому там легче в этом отношении.
Кстати, я знаю людей, которые, будучи не очень церковными и даже не очень верующими, посетив Афон, стали православными. Например, один человек мне рассказывал: «У меня был выбор: поехать в Италию, в Париж или на Афон; решил — на Афон. И теперь буду только туда ездить». Россия и Афон — это, наверное, два места, где процветают Православие и благочестие. Думаю, что за молитвы афонских иноков еще поживем.
Сейчас стали выходить книги, которые немножечко приоткрывают нам завесу над Афоном XX века; это замечательные книги архимандрита Херувима: «Современные старцы святой горы» и «Из удела Божией Матери», и «Жизнеописание афонского старца Иосифа-исихаста», его же «Письма», и «Ночь в пустыне святой горы» митрополита Ерофея Влахоса — беседа с пустынником-делателем молитвы Иисусовой; вышло несколько книг, в том числе и в нашем издательстве, о схимонахе Паисии Афонском.
Конечно, удивительная книга о преподобном Силуане, ее, наверное, нужно прочитать всем, кто хочет понять духовность и монашество XX века. Однако здесь нужно быть в известной степени осторожным. Мне близок взгляд на книгу «Старец Силуан» игумена Никона (Воробьева), который говорил, что ее автор, архимандрит Софроний (Сахаров), очень многое переиначил, и этой книге не во всем можно доверять. Отец Никон очень почитал старца Силуана, тогда еще непрославленного, всегда благословлял своим чадам читать ту часть книги, где находятся писания самого старца; ко многим же вещам, о которых говорится в жизнеописании, он заповедовал относиться осторожно, а о некоторых прямо замечал, что это написано от ума, без опыта, что старцу Силуану приписывается мировоззрение самого отца Софрония.
— Отец Сергий, а что бы Вы могли сказать о псково-печерских старцах?
— Псково-печерские старцы — это тоже своя особая традиция. Псково-Печерский монастырь — единственный монастырь на территории России, который никогда не закрывался. После революции он оказался на территории Эстонии, и поэтому в течение всех богоборческих лет насельники его продолжали монашескую жизнь в стенах своей обители.
Когда Эстония была оккупирована советскими войсками в 1939 году, было, видимо, не до закрытия монастыря. А когда его все-таки хотели закрыть, началась Вторая мировая война, и Псковская область, к которой был присоединен город Печеры, была оккупирована немцами. Потом политика партии и правительства изменилась, и монастыри уже не закрывали, даже стали открывать.
Поэтому в Псковских Печерах, Божиим Промыслом, сохраняются свои традиции. Сейчас там живет знаменитый отец Иоанн (Крестьянкин), удивительный батюшка. Еще не так давно там жил замечательный старец — схиигумен Савва, кроткий, терпеливый, смиреннейший,— действительно духоносный раб Божий; он писал книги, которые сейчас издаются. Мне довелось общаться с его духовными чадами. Конечно, нельзя не упомянуть и об иеромонахе Симеоне, тоже замечательном старце.
Вообще в этих пещерах, Богом зданных, похоронено много угодников Божиих — и древних, и современных (монастырь основан еще в XV веке). Там лежат и нетленные тела. Рассказывали, что у одного архимандрита, который там похоронен, растут волосы — это удивительное чудо Божие.
В Псковских Печерах жил и подвизался митрополит Вениамин (Федченков), удивительный духовный писатель, чьи книги часто издаются, настоящий подвижник. Сегодня говорят о его канонизации.
|
Когда духовником является настоятель
— Отец Сергий, известно, что в афонских обителях, по традиции, настоятель является одновременно и духовником братии, чтобы монастырь представлял собой действительно духовную семью, а не только административную единицу. В России исторически сложилось по-другому. Например, настоятель Оптиной пустыни, прп. Моисей Оптинский, специально пригласил старца Льва для духовного окормления братии, взяв на себя только административные обязанности. Что Вы считаете правильным, и почему сложились такие разные традиции?
— Вспомним, как возникло большинство наших знаменитых монастырей. Преподобный Сергий Радонежский ушел в пустыню, жил и подвизался там, не думая быть ничьим духовником, ничьим старцем,— он просто служил Богу, молился. Потом Господь привел к нему учеников, стали собираться вокруг него духовные чада, его последователи. Через какое-то время они попросили его принять священный сан и стать игуменом. За послушание своим ученикам — а духовный отец находится в послушании у своих духовных чад — он принял и священный сан, и бремя власти — игуменство, хотя сначала отказывался. Количество учеников умножалось, однако одновременно много учеников у него никогда не было: когда кто-то духовно вырастал, прп. Сергий благословлял его отойти в дальние пределы и там открыть новый монастырь. А рядом с ним жило сравнительно немного учеников, и он действительно мог уделять им много времени.
Многие монастыри возникали именно так, естественном путем: духовник становился игуменом.
Другое дело, когда монастырь уже основан, существует многочисленное братство,— тогда игумена назначают или братия сама его выбирает. В синодальный период настоятеля стали назначать.
Старец Моисей при многочисленности братии в Оптиной пустыни просто физически не имел возможности уделять всем много времени. Ведь монастырь — это большой организм: приезжают сотни, даже тысячи паломников на праздники; работают крестьяне, трудники, и всех нужно кормить, обо всем заботиться. На старца и на братию часто клеветали, и он вынужден был ездить оправдываться перед епископом, перед священноначалием, перед светскими властями, которые в то время весьма настойчиво вмешивались в жизнь святых обителей. Поэтому старец Моисей принял решение пригласить старца Льва для духовного окормления братии и многочисленных паломников, чтобы в Оптиной процветало настоящее, подлинное старчество.
Было много врагов старчества и со стороны сильных мира сего, и даже со стороны церковных властей: деятельности старца Льва не понимали, считали, что не подобает монаху принимать женщин. На него очень много клеветали, некоторые иерархи в Синоде верили этому. И отец Моисей всячески защищал старца Льва, принимая на себя все эти удары.
Жизнь показала, что это разделение было очень правильным. Оба старца — святые, оба канонизированы, но послушания у старца Льва и у старца Моисея были разные. Архиерейским Собором 2000 года Оптинские старцы прославлены как общероссийские святые.
Я считаю, что в наше время удобнее, когда настоятель занимается административными делами, а духовник окормляет братию.
Помню, когда Оптина пустынь открывалась в 1988 году, настоятель ее, отец Евлогий (сейчас Владыка Суздальский), искал духовника и говорил нам: «Братия, немножечко подождите, я понимаю, что обители нужен духовник, но потерпите, я все сделаю». Потом он нашел духовника, и жизнь в обители пошла по-другому. Однажды получилось так, что все иеромонахи, которые исповедовали братию, по разным причинам отсутствовали. Он тогда вышел и сказал: «Братия, простите меня ради Христа, но сегодня я вас должен исповедовать, поскольку я остался единственным из священников». Его смирение вызывало большое уважение.
Мне кажется, что если настоятель будет смиренно сознавать свою духовную немощь, не будет лезть в душу братии, а будет заниматься именно административными делами, братия сама к нему потянется, и такой настоятель со временем сам, может быть, станет старцем: братия будет уважать его за добродетели, за смирение. Большинство святых игуменов именно такими и были, никому себя не навязывали,— братья сами к ним обращались за духовной помощью.
— Батюшка, а как быть, если духовный руководитель является одновременно административным начальником? Могут возникнуть проблемы: человеку дали послушание, но оно выше его сил или ему так кажется. С кем ему посоветоваться? Или, скажем, администратор делает какую-то ошибку, может ли человек его ослушаться, если он одновременно его духовник?
— Когда администратор и духовник — одно лицо, можно пойти к нему как к духовнику и сказать: «Батюшка, простите, но мне кажется, что это выше моих сил»,— и объяснить почему. И слушать, что батюшка ответит. Администратор часто делает ошибки (я сам настоятель храма и, конечно, не безгрешен, а в нашем храме в основном работают люди, с которыми меня связывают духовные отношения).
Надо разделять, когда пастырь выступает как духовник, а когда — как администратор. Вообще нужно разделять в священнике человека и пастыря. Через пастыря действует Божия благодать, а через человека — человеческие немощи и страсти. Если я как настоятель делаю ошибку и мне невозможно объяснить, что я ошибаюсь, то слушаться меня как человека будет человекоугодием. Если от моего благословения страдают другие люди, наверное, можно не исполнять это благословение. Может даже случиться конфликт, но, думаю, что рано или поздно мы придем к какому-то взаимопониманию, хотя, может быть, и не сразу.
— Батюшка, а что значит «страдают другие люди»? Ведь требования настоятеля, кажущиеся нам порой жесткими, на самом деле могут быть правильными?
— Когда настоятель совершает явную ошибку, думаю, слушаться не надо; это будет грех. А когда что-то не совсем понятно, но есть доверие к настоятелю, когда он является авторитетом и трудно решиться ослушаться, думаю, допустимо спросить совета у кого-то еще.
|
Послушание и свобода
— Отец Сергий, многие придерживаются такого мнения, что духовник не должен стеснять свободу своего чада; так, в частности, считал игумен Никон (Воробьев). Как это совместить с тем, что духовник должен научить чадо послушанию, отсечению своей воли.
— Он должен учить по Богу. Чем более искусен, духовен и рассудителен духовник, тем большими возможностями и более разнообразными методами обучения он обладает. Однако он никогда не должен преступать определенные рамки. Бог дает пастырю духовную власть над учеником. А если тот не согласен с мнением учителя, не хочет или не может исполнить благословение, духовник не имеет права его принуждать.
Я как священник, как духовник не решаюсь наказать кого-то, зная, что он будет этим недоволен или обижен и вряд ли сделает какой-то правильный вывод. Но если я знаю, что накажу человека, и он, может быть, сначала обидится, но потом будет мне благодарен, я, скорее всего, решусь на это. Я наказываю человека в том случае, если знаю, что это принесет какую-то пользу, что человек согласен на это наказание, что он сам дает мне право сделать это.
Руководя своими духовными чадами, духовник обязательно должен смотреть на их произволение, то есть на то, чего хочет пасомый на самом деле, что он ищет в духовной жизни. Если он сейчас еще чего-то не вмещает, что-то для него еще рано, то не нужно применять к нему жесткие методы. Только то будет правильно, назидательно и плодотворно, в чем участвует воля самого духовного чада. Тогда и духовник, и его пасомый будут вместе плодотворно трудиться и пожинать духовные плоды.
— Отец Сергий, а в чем же все-таки состоит суть подвига послушания?
— Суть подвига послушания в том, чтобы научиться смирению, а через смирение — узнавать и исполнять волю Божию. Мы уже приводили выше слова прп. Иоанна Лествичника о том, что от послушания рождается смирение, а от смирения — рассуждение; рассуждение же прп. Иоанн определяет как возможность и способность познавать волю Божию на всякое время, во всяком месте, при всяком деле.
Когда человек только приходит в Церковь, он мало понимает в духовной жизни. И как родители учат ребенка ходить, разговаривать, писать, считать, думать, так и духовник терпеливо учит свое духовное чадо пониманию духовной жизни.
Когда духовные отношения благословлены Богом, через духовника открывается воля Божия его чаду, если он доверяет своему учителю. Вы не обязаны во всем слушаться своего духовника, но нужно вместе с ним терпеливо искать Божию волю о себе. Повторю: в древности, по словам святителя Игнатия (Брянчанинова), старцы прямо указывали волю Божию своим послушникам, поскольку были духоносными и прозорливыми, но сейчас духовники не таковы, и они вместе с послушником, чаще всего путем проб и ошибок ищут волю Божию; духовник — для того, чтобы открыть и помочь исполнить ее, а чадо — чтобы исполнить, а через исполнение угодить Богу.
— Вы сказали, что мы не обязаны во всем слушаться своего духовника, но для того, чтобы не слушаться, надо иметь основания?
— Конечно. Если нам просто не нравится совет духовника, его благословение, то это не повод для того, чтобы не слушаться. Совет может не нравиться нашему страстному, ветхому человеку, который пребывает в плотском мудровании, в непослушании, который исполняет свою волю и живет по своему разуму.
И здесь без послушания никак не обойтись. Нужно вместе постараться разобраться: действительно ли ошибается наш духовник, или мы неверно что-то поняли.
По словам святителя Игнатия, получающий совет должен исполнять его только тогда, когда видит соответствие его воле Божией, Священному Писанию, Святым Отцам, о чем мы уже говорили. Здесь стоит задуматься и, по крайней мере, не спешить. Дающий совет не отвечает за него. Недавно вышла книга писем архимандрита Иоанна (Крестьянкина). Некоторые из них посвящены тому, какие скорби постигли тех, кто последовал ошибочным советам своих духовников. И отец Иоанн говорит, что в этом виноваты не духовники, а сами духовные чада, их глупость и гордость.
По его словам, и в древние времена старцы никогда не требовали полного послушания, никогда не отнимали у человека его волю. Даже Господь, не отнимает у человека дара свободы воли. Отец Иоанн не говорит, что они плохие духовники и нужно уходить от них, но советует быть мудрее, учиться понимать, что действительно соответствует учению Церкви.
— Батюшка, а вообще, в наше время возможно полное послушание?
— Полное послушание, может быть, не всегда возможно, но к нему нужно стремиться — это идеал: идеал наставника и идеал послушника. В древних патериках — мы уже упоминали об этом — описаны случаи, когда за послушание гиену приводили за ухо, поливали жезл, и он прозябал и приносил плоды. Было удивительное послушание как в старцах, так и в послушниках. Это были святые послушники, и их послушание было очень высокой меры, такое, на которое мы в большинстве своем не способны. Как говорил Святейший Патриарх Сергий, рядом с великим духоносным старцем нужно и жизнь проводить соответствующую. Потому и старцев нет, что мы не ищем их, потому не посылаются старцы нам в руководство, что мы не в состоянии исполнять те строгие требования, которые возлагают настоящие старцы на настоящих учеников. Отец Никон (Воробьев) говорил, что он ни разу не видел ни настоящего старца, ни настоящего ученика — такие сейчас времена, такова наша немощь.
Напомню: для чего необходим союз духовника и ученика? Для того, чтобы вместе искать Божию волю; помогая друг другу, находить ее и исполнять. И это возможно. Святые люди ошибались, но чем более опытен и духовен наставник, тем меньше ошибок и скорбей у ученика. Большинство современных духовников не обладают высокой степенью духовности, поэтому ошибки неизбежны.
И человек, который встает на путь послушания, должен заранее себя приготовить к тому, что духовник будет делать ошибки, а он будет их повторять и терпеть скорби. И нужно мужественно встать на этот путь, потому что лучше такое послушание, чем никакое. Притом, каждая ошибка, каждая скорбь чему-то учит. Без Божией воли ни один волос не упадет с головы человека (см. Мф. 10, 29–30), ни одна скорбь не случится, ни одна ошибка духовника не будет попущена. Требование, чтобы наш духовник был безгрешен, неправомерно. Еще прп. Варсонофий Великий говорил: если ты хочешь иметь совершенного старца, ты сам должен быть совершенным послушником. А кто из нас может сказать это о себе?
Святой Варсонофий также указывал на то, что некоторые старцы приняли на веру ошибочное учение своих наставников и не позаботились о том, чтобы проверить, насколько правильно это учение или какие-то отдельные его элементы, не помолились о том, чтобы Господь открыл им это, и поэтому, полностью доверяя своим учителям, передавали ошибочное мнение своим ученикам. Вот так могут произойти некоторые заблуждения.
Отсюда мы видим, что настоящие познания о Боге бывают не только результатом послушания, бесед с духовниками или чтения книг, но больше — результатом внутреннего, молитвенного опыта, опыта исполнения евангельских заповедей, ибо это действительно подлинный, духовный опыт.
Одно из жизнеописаний святителя Димитрия Ростовского начинается утверждением: всем людям свойственно ошибаться, не ошибается только Бог. Дальше повествуется о жизни этого святителя, который сделал достаточно много ошибок, но принес покаяние, и был потом прославлен и канонизирован Церковью. Только католики утверждают, что римский папа безгрешен и не может делать ошибок. Но Православная Церковь осудила это ложное учение, признавая, что ошибаться свойственно любому человеку, безгрешен только Бог.
А если ошибаются святые люди, то что можно сказать о современных духовниках. И я затруднюсь назвать такого духовника, который не делал бы ошибок.
Да, духовник может в чем-то ошибаться, как человек, он может чего-то не знать, он может быть не так опытен, как Оптинские старцы, но тем не менее будем с верою обращаться к духовникам, будем благодарить Бога за то, что хотя бы такие духовники у нас есть, что Господь, несмотря на то, что жатвы много, а делателей мало (Мф. 9, 37), хоть каких-то делателей послал по нашу душу, будем довольствоваться тем малым, что Господь нам даровал. По Сеньке и шапка.
Рассказывают, что к преподобному Амвросию как-то пришла женщина и стала жаловаться: «Есть хорошие духовники, а есть духовники не очень хорошие». А старец ей отвечает: «Знаете, Господь ведь всех хороших старцев по хорошим разослал, а меня вот отправил к вашей худости».
— Батюшка, если благословленный духовником брак распался, это Промысл Божий или ошибка пастыря?
— Это может быть и ошибкой духовника. Я знаю случай, когда один известный духовник благословил женщину выйти замуж за человека, которого она почти не знала. Но духовник настоял, практически заставил. Она, будучи новоначальной, не посмела противоречить, брак быстро распался, и ее положение оказалось очень сложным.
А бывает так, что благословение, которое дает нам духовник, открывает Божию волю и мы должны потрудиться, чтобы исполнить эту волю и исполнить данное благословение. Собственно, в Таинстве брака священник благословляет брачующихся на дальнейшую супружескую жизнь. Но в духовной жизни и в Церкви нет ничего автоматического, люди должны сами позаботиться о том, чтобы сохранить любовь, уважение, верность друг другу, взаимное согласие. Это уже зависит от них. Господь многое дает нам, и мы должны сами стараться это сберечь. Поэтому была ли ошибка духовника или лишь нерадение супругов, виднее, наверное, им самим.
— Батюшка, современным людям свойственна некоторая мягкотелость и нежелание брать на себя ответственность. Чем эта черта отличается от истинного смирения?
— Действительно, в наше время человек не хочет думать, не хочет потрудиться, и поискать ответы на какие-то вопросы. Поэтому ему все равно, кто что скажет, лишь бы только самому не думать. А о том, что последствия исполнения ошибочных советов могут быть плачевны, человек не думает, успокаивая себя тем, что поступил не по своей воле. Но ведь нужно не всех подряд слушаться, а искать истину. Как говорит свт. Игнатий (Брянчанинов), послушание существует единому Богу, и человек, который хочет научиться такому послушанию, ищет того, кому это послушание более знакомо, и просит его научить.
Смирение происходит не от страха взять на себя ответственность, а от тайного недоверия к себе, боязни ошибиться в принятом решении, опасении неправильно ответить на волнующий вопрос, ошибиться в поисках истины. Такой человек идет к тому, кому доверяет: более рассудительному, добродетельному, духовному, и спрашивает его совета. Причем, исполнение совета требует порой и труда, и скорбей.
— Отец Сергий, но что делать, если человек в каких-то вопросах не доверяет своему духовнику. Многие считают, что в таком случае нужно сразу идти к другому священнику или решить этот вопрос самому. Может быть, все-таки лучше задать вопрос духовнику и послушать, что он ответит?
— Мне кажется, да. Откуда вы знаете, что ответит духовник? Если вы уже такой вопрос задавали и слышали ответ, который, на ваш взгляд, не соответствует истине, то можно, наверное, больше его не задавать. А когда вы наверняка не знаете, а только приписываете духовнику какое-то мнение, лучше этот вопрос задать, выслушать мнение пастыря, а потом уже решать, как поступать. Напомним слова свт. Игнатия (Брянчанинова), о том, что нашему времени не дано жительство в безусловном повиновении и послушании, а дано жительство по совету; при этом дающий совет не отвечает за него, а слушающий совет не обязан его исполнять.
Так что если вы видите, что этот совет по каким-то причинам вам не подходит, то, по крайней мере, можно выждать. Часто мы слишком себе доверяем, а нужно помнить, что дьявол постоянно старается возвести какую-нибудь брань против нашего духовника, и часто мы приписываем ему в наших помыслах какие-то несуществующие действия и намерения.
— Что делать, если данный духовником совет противоречит совести?
— Никогда ни в коем случае нельзя идти против совести. Как говорит прп. авва Дорофей, «совесть есть голос Божий в человеке». Поэтому св. апостол советует: Если бы даже мы или ангел с неба стал благовествовать вам не то, что мы благовествовали вам раньше, анафема да будет (Гал. 1, 8). Совесть воспитывается в нас жизнью по Евангелию, и отказываться от того, что мы, по милости Божией, уже поняли, будет неразумно.
Поэтому, какой бы церковной властью ни был облечен человек, каким бы опытным духовником он ни был, если его слова не созвучны с голосом нашей совести, надо на исповеди рассказать ему о недоверии к его словам, смущении, сомнении. Потому что мы можем ложные помыслы принять за голос совести. Нужно разобраться. Если батюшка продолжает настаивать, а ваша совесть против, то слушаться, наверное, не надо, но я бы в таком случае обратился к помощи другого человека. Как раз для таких случаев свт. Феофан Затворник и рекомендует в наше время иметь не только духовника, но и советника.
— А возможно ли ослушание в том случае, когда обстоятельства изменились, а благословение уже получено и переспросить возможности нет?
— Даже в древние времена такие ситуации не были редкостью. Конечно, если духовник доступен, а обстоятельства неожиданно изменились, так что дальше исполнять его благословение было бы неразумно, мы должны пойти к нему и все объяснить, иначе это будет не послушание, а стремление исполнить свою волю. Возможно, он изменит свое благословение. В этом и заключается наше общение с духовником. Однако бывает и так, что старец находится в одном месте, а ученик — в другом. Такие случаи требуют рассудительности, внутреннего труда, чтобы в новых обстоятельствах, опираясь на старое благословение своего наставника, понять волю Божию.
Если нет возможности посоветоваться со своим наставником, то нужно постараться посоветоваться с тем, кто окажется рядом и кому мы доверяем.
Новоначальный должен, конечно, во всем слушаться своего духовника. Чтобы не слушаться, как мы уже говорили, нужно иметь основания, духовный опыт. Например, духовник благословил меня что-то сделать. Я вижу: батюшка что-то не то сказал, но вот это «не то» не дает мне основание не слушаться. Я выполняю благословение, но в процессе выясняется, что послушание не дает тех плодов, которые должны были быть. В таком случае я, наверное, уже имею право не слушаться.
Но подчеркиваю, что вначале нужно слушаться во всем, и только постепенно, приобретая свой личный дар рассуждения, свой опыт можно научиться выделять те случаи, когда послушание идет во вред. А для не имеющего дара рассуждения рассуждение заключается в том, чтобы осознать отсутствие своего рассуждения, найти человека рассудительного и спросить у него, как поступить.
С другой стороны, отец Иоанн (Крестьянкин) в своих письмах говорит, что духовник предлагает совет, а выбор — за тобой, и когда ты делаешь выбор, духовник благословляет или не благословляет его. Ведь на Страшном Суде будут судить и нас, а не только наших духовников; иначе судили бы только духовников, которые за все отвечали бы. Нет, отвечать будем мы, потому что мы совершаем поступки — духовники только советуют.
— Батюшка, не совсем понятно рассуждение отца Иоанна (Крестьянкина) о том, что духовник может только что-то подсказать. Не отменяется ли подвиг послушания, если всегда приходить к духовнику с готовыми решениями в нескольких вариантах и при этом считать, что можно с ним не согласиться?
— Отец Иоанн не говорит, что духовник может только подсказать. Приходя спрашивать что-то у духовника, человек не должен навязывать ему свое мнение. Нужно не просто сказать: «Батюшка, благословите, я пошла на новую работу; батюшка, благословите, я машину покупаю»,— а рассказать ситуацию и спросить, как поступить: сменить работу или потерпеть. Это будет испрашивание воли Божией.
Можно только высказать свои предложения. Я поступил бы так: рассказал бы ситуацию батюшке и спросил, как поступить? Когда меня так спрашивают, и если ситуация простая, я отвечаю: «Делай так-то, Бог благословит». Но, если ситуация серьезная и нужны специальные знания, я выясняю, какие есть варианты решения проблемы. Человек предлагает мне эти варианты. Я выбираю наиболее подходящий, с моей точки зрения, и спрашиваю его мнение. Если он не согласен, я прошу привести аргументы. Если они разумные, я говорю: «Да, ты меня убедил, давай так и поступим». А когда я вижу, что человек приводит аргументы страстные, своевольные, то стараюсь его переубедить: «Давай пока не будем принимать решения, подождем, как Господь нас с тобой вразумит».
Дело духовника — не только благословлять выбор человека, но и помочь ему сделать этот выбор. Из писем отца Иоанна (Крестьянкина) видно, что если он не согласен со своим адресатом, то в жесткой форме отказывает в благословении. А если люди все-таки не слушаются, ничего хорошего из этого не выходит. Духовник должен помочь своему чаду найти волю Божию, учитывая его ситуацию, обстоятельства и пожелания. Чем опытнее духовник, тем больше он учтет различных обстоятельств, даже малозаметных, все проанализирует и, конечно, помолится о том, чтобы Господь вразумил, какое решение принять. Если вопрос серьезный, духовник вряд ли будет принимать какое-то решение сразу. Часто бывает так: духовник благословил поступить определенным образом, но постепенно становится понятно, что это решение не совсем правильное, поскольку человек поступает согласно благословению, а получается все наоборот. Духовник по изменившимся обстоятельствам видит, что действительно нужно делать совсем по-другому. Но лучше какое-то благословение, чем никакого. Лучше что-то делать, чем сидеть и ждать у моря погоды. Так можно ничего не дождаться.
— Получается, что нужно остерегаться впасть как в презорство, так и в безрассудное послушание?
— Да. Еще раз повторю, по Святым Отцам, в частности, святителю Игнатию (Брянчанинову), полное послушание в наше время уже не дано, потому что нет таких духоносных старцев, как раньше. Но с другой стороны, какое же это будет послушание, если человек будет приходить к духовнику, всегда имея готовый ответ и ждать, чтобы его благословили на принятое им же решение. Это очень распространенное явление, особенно среди мирских людей: приходят и навязывают батюшке свое решение. Это называется выпрошенным благословением со всеми вытекающими отсюда последствиями.
Духовник нужен всем, но часто мы просто не готовы к тому, чтобы у нас был духовный руководитель. Многие люди хотят иметь «карманного» духовника, не у которого они будут учиться, а который будет исполнять их волю.
— Батюшка, а могут ли быть у истинного старца, у духовника, имеющего правильный настрой, лжепослушники, то есть те, кто фанатично к нему относится, чей духовный настрой неправилен, и добродетелей они не стяжают?
— Первый пример такого лжепослушника — Иуда Искариот, ученик Господа нашего Иисуса Христа, так как апостолы были Его учениками и послушниками прежде всего. Иуда все извратил, хоть был призван Господом на проповедь Евангелия и проповедовал Слово Божие по Божией благодати, по благословению Божию и даже совершал чудеса. А потом, поскольку отбился от послушания, не стал слушаться Спасителя, против Которого у него поднялась брань, то постепенно отошел от Него, и вся его деятельность стала ложной и даже враждебной.
|
Для чего нужен подвиг послушания?
— Батюшка, Вы говорили о необходимости подвига послушания. А всякий ли человек способен к послушанию?
— Способен всякий произволяющий, всякий человек, когда он дорос до определенного уровня. Выше мы уже касались этого вопроса, но стоит еще раз повторить слова святителя Игнатия (Брянчанинова) о древних временах: тогда послушание как в старцах, так и в послушниках было одинаково удивительно. Это было чудо Божие. Были не только святые старцы, но и святые послушники, которые за свое послушание достигали святости, получали духовные дарования и входили в царство небесное коротким путем.
Сейчас и духовные отцы не таковы, и произволение на послушание немногие являют. Мера послушания — это мера произволения человека к духовному, внутреннему труду, т. е. то, насколько он хочет, произволяет потрудиться, чтобы исполнить заповеди Божии. Но эта мера у каждого своя, нельзя требовать с новоначального того же, что и с преуспевшего, ибо любая добродетель, любое делание имеют свою постепенность. Разумные духовники, зная упадок духовной жизни в наше время, никогда не требуют полного послушания.
Поэтому на разных этапах духовной жизни подвиг послушания имеет свои формы и свои требования, но, как таковой, он необходим для всех: и для неофита, и для человека, который уже много лет ходит в храм, и для священника, и для епископа, и для митрополита. Ведь и у Святейшего Патриарха есть духовник.
Человек в любом состоянии и звании нуждается в наставлении. Преподобный Антоний Великий, считая, что всегда нужен совет других, будучи действительно великим во всех отношениях, будучи столпом Православия, периодически ходил к другим Отцам и братиям и разговаривал с ними, советовался и смотрел, не впал ли он за прошедшее время в заблуждение или прелесть. Когда же убеждался, что это не так, то опять шел в пустыню и продолжал подвизаться.
Подвиг послушания всегда был и будет необходимым,— без него духовная жизнь остановится.
— А каким образом послушание действует на душу человека, преобразует ее, как оно связано с другими аскетическими подвигами?
— Главный подвиг христианина — подвиг веры, вся наша жизнь должна быть исповеданием веры во Христа Бога. Святые Отцы подразделяют этот подвиг на три составляющие: пост, молитва и милостыня. Нашу веру мы можем выражать, исполняя заповеди Божии, то есть волю Божию. Но нас кто-то должен научить правильному пониманию евангельских заповедей. Ведь можно поститься так, что заболеешь и будешь не в состоянии ходить в храм; можно вычитывать молитвы вместо того, чтобы пойти к людям, которые нас ждут и которым мы обещали оказать помощь; можно налить стакан водки пьянице и считать это милостыней.
Это примеры неразумного понимания евангельских заповедей. И никакие это не пост, не молитва и не милостыня. Нужно, чтобы более опытный человек научил нас правильному пониманию Евангелия, правильному применению евангельских заповедей к определенным жизненным ситуациям. Для этого мы и ищем духовного наставника, который помог бы нам понять волю Божию о нас.
Подвиг послушания в том и заключается, что духовник указывает нам волю Божию, и мы его молитвами, с его помощью стараемся ее исполнить. Поскольку жизненные ситуации бывают сложными, то простого благословения «да — нет» не всегда достаточно. Жизнь меняется, поэтому могут меняться и благословения. Об этом мы уже говорили выше.
Послушание — это, конечно, труд. Разговаривать мы можем с кем угодно: с друзьями, со знакомыми батюшками, с замечательными пастырями и проповедниками. Но когда у нас появляется духовник, он не просто с нами беседует, а начинает с нас требовать исполнения своих советов. Исполнение его духовных требований и будет являться залогом нашего дальнейшего общения. Ведь если мы ничего не будем делать, то очень скоро ему просто надоест с нами разговаривать. Дел у него и так много: зачем же ему только говорить? Вера бывает от слышания (Рим. 10, 17), но вера без дел мертва (Иак. 2, 20). Христианство — это не философия, это жизнь. И если человек не применяет на практике, в своей жизни те христианские истины, которые слышит от духовника, если они в одно ухо влетят, а из другого вылетят, не запечатлеются в нашем сердце, то никак нас не изменят, не приблизят к Богу.
Подвиг послушания очень конкретный. Другие подвиги более абстрактны. Например, кажется, что соблюдать пост очень просто: это ешь, то не ешь. Но это не совсем так: нужно знать, когда поститься, как правильно выбрать меру своего поста, как сообразовать пост с внешними условиями, со своим физическим состоянием. Все нужно учитывать. Правильное понимание поста приходит со временем, а лучше, если нас кто-нибудь этому научит.
То же самое можно сказать и о молитве. Кажется, что может быть проще: твори себе молитву и твори. Однако можно творить ее так, что впадешь в прелесть, можно молиться без пользы — Святые Отцы это называют биением воздуха,— а можно молиться во спасение.
Послушание же, повторю, очень конкретно. Пастырь тебе говорит: вот это делай, вот этого не делай. Если мы что-то делаем не так, он нас остановит, подскажет. Всегда есть возможность у него спросить. Когда мы сами пытаемся решить какой-либо вопрос, неизвестно, правильно ли мы поступаем. А исполняя благословения пастыря, мы в скором времени начинаем видеть плоды нашего общения.
Как же послушание влияет на нашу душу, как изменяет ее? Нужно стараться ревностно жить по Евангелию. Посидеть за чашечкой кофе у телевизора и посмотреть трансляцию службы из храма Христа Спасителя, может быть, иногда и неплохо. Но христианство не в этом заключаться. Христианство — это активное исполнение заповедей Божиих. Когда мы находимся под руководством наставника, то пытаемся разрешить конкретные жизненные ситуации не просто так, как нам нравится или как мы считаем нужным, а с точки зрения Евангелия, с точки зрения учения Церкви, отеческих писаний, Священного Предания.
Каждое наше дело ради Христа приближает нас к Богу, а когда мы к Нему приближаемся, Господь дает нам Свою благодать, которая нас изменяет. Поэтому каждое дело ради Христа, в конечном итоге, избавляет нас от власти греха и помогает стяжать добродетели. Вот так потихоньку мы спасаемся.
— Можно ли считать, что наша воля ослепляет нас и мешает видеть волю Божию, а подвиг послушания помогает отказаться от своеволия?
— По выражению Святых Отцов, там, где есть мнение — т. е. мы мним что-то,— не может быть истины. Чаще всего мы имеем мнимые понятия о Боге, о Божией воле, и пока они содержатся в нашем уме, истинных понятий у нас быть не можем.
Подвиг послушания основан на авторитете наставника. Мы начинаем уважать какого-то человека и доверять ему, видя его добродетели, видя плоды его духовной жизни, которые являются через его добрые дела. Даже если по своей ослепленности мы не согласны с ним, надо учиться с доверием относиться к его словам. Часто бывает так: мы считаем наставника неправым, но из уважения к нему и нежелания его обидеть, идем и делаем то, что он сказал, и в процессе исполнения вдруг начинаем понимать, что он был прав, а мы заблуждались. Общение с пастырем должно давать свои плоды: вера должна возрастать. Как это происходит? Он благословляет нас что-то делать, мы начинаем это исполнять, может быть, даже сначала, как мы сказали, и с недоверием, а когда видим перемены в нас самих и в нашей жизни, крепнет любовь, уважение, доверие к нашему наставнику.
Так постепенно мы постигаем великую истину слов Господа: Где двое или трое собраны во имя Мое, там Я посреди их (Мф. 18, 20). Когда люди заключают союз о Христе, т. е. один является руководителем, а другой руководимым, ими управляет Господь Иисус Христос, и тот и другой познают волю Божию вместе.
— Некоторые считают, что подвиг послушания относится больше к монахам и что у мирянина не может быть высокой степени послушания, т.к. он не имеет возможности постоянно спрашивать что-то у духовника и ежедневно общаться с ним. Правилен ли такой взгляд?
— Мне кажется, это заблуждение, люди часто оправдывают свою лень и нерадение, свою поверхностную жизнь, сами себя успокаивают. Некоторые даже говорят так: «Я в церковь ходить не буду, потому что придешь туда, наслушаешься, потом это надо исполнять; а я не хожу и не знаю, с меня и спрос маленький, поскольку сказано, что кому мало дано, с того меньше и спросится (см. Лк. 12, 48)». Это мнение лукавое.
Так и с духовником. Когда человек действительно хочет жить подлинно духовной жизнью, он не может пройти мимо подвига послушания, не может не искать духовного руководителя, не может не спрашивать советов на все свои жизненные поступки. Чем человек смиреннее, тем больше он советуется со своим духовником. Монах, кроме того, дает обет послушания, он обязан исполнять его, но и мирянин, если хочет быть настоящим христианином, обязан найти себе духовного отца.
— Что в очах Божиих выше: послушание или любовь к ближнему?
— Высоко и то и другое. Был в Тульской епархии один батюшка, замечательный архимандрит Христофор. Однажды братия Оптиной пустыни, которая с ним общалась, задала ему такой вопрос: «Батюшка, что выше: послушание или любовь?» Он ответил так: «Представь, что ты сидишь на воротах, у тебя послушание привратника, а зимней ночью приходит паломник, странник. Настоятель тебе строго благословил никого не пускать. Это вполне понятно: ночь, кто угодно, любой разбойник может прийти и повредить обители. Ты видишь, что это явно не разбойник, а благочестивый человек, паломник. Как быть? Исполнить благословение и оставить его мерзнуть там или пустить?» Батюшка помолчал и сам же ответил: «Надо, наверное, пустить — любовь выше послушания».
— Но кажется, что истинное послушание связано с любовью. Ведь любовь проявляется прежде всего в том, что мы оказываем послушание своим ближним в виде какой-то помощи им.
— Одна из целей общения с духовником заключается именно в том, чтобы через послушание человеку, которого мы уважаем и которому доверяем, научиться любить его, научиться новым отношениям, не страстным, как в миру, а духовным. А через это научиться христианскому общению с другими людьми. Послушание — это добродетель. Если человек имеет ее, то слушается не только начальников, наставников, но любого ближнего, таким образом проявляя свою любовь к нему. Мы знаем заповедь апостола: Повинуйтесь друг другу в страхе Божием (Еф. 5, 21). Поэтому послушание, по большому счету, нужно оказывать любому человеку. Но только в том, что не противоречит Евангелию, во всем добром. Это и есть одно из проявлений христианской любви.
|
Если разлад с духовником
— Отец Сергий, почему отношения между духовным чадом и духовным отцом не всегда бывают безоблачными?
— Дьявол не был бы самим собой, если бы не пытался разрушить все доброе, что только есть в мире. Святой преподобный Симеон Новый Богослов говорит, что главная цель дьявола — оторвать духовное чадо от духовного отца, чтобы потом было легче его одного уничтожить как человека неопытного.
Как отец лжи (Ин. 8, 44), дьявол использует любую клевету, в кривом зеркале показывает немощи духовника. Духовник — не святой отец, святые — на небесах, а живущие на земле — это люди с немощами и недостатками. Преподобный Иоанн Лествичник советовал: когда мы в духовнике, как в человеке, видим какие-то немощи, надо вспомнить его добродетели. Таким образом, даже в те времена допускалось, что духовник может иметь некоторые недостатки.
Дьявол использует немощи духовника, чтобы воздвигнуть брань у послушника. О чем это говорит? О том, что дьяволу не нравятся эти отношения. Отсюда мы видим, что Богу, наверное, они угодны. И если есть воля Божия на общение между духовником и послушником, то польза все равно будет, хотя духовник и не свят, и в чем-то, может быть, ошибается. Нужно преодолевать эти бесовские искушения, рассказывая своему духовному отцу свои помыслы на него. Ибо первое оружие против помыслов — исповедовать их духовнику и вместе с ним найти противоядие.
— А отчего может возникать разлад между духовником и чадом, если, общаясь много лет, они имели полное единодушие?
— Так бывает, когда воля Божия на это общение по каким-то причинам изменилась. Чаще всего это случается по вине духовного чада, не выполняющего советы духовника. Бывает, что человек сначала подвизается ревностно, а потом впадает в нерадение. Духовник начинает тяготиться своим учеником, а чадо — своим учителем. В таком случае им лучше разойтись в разные стороны.
Но чаще всего это дьявольское искушение. Дьявол, видя пользу, которую получает чадо от духовника, возводит брань, смущение: человеку кажется, что он не может больше общаться со своим духовником, что тот хочет его выгнать, совсем его не любит. Иногда у чада бывает брань на духовника, а иногда на самого себя: вот, мол, я не достоин своего духовника, не слушаюсь, лучше я уйду. Но пока не выгонят, уходить не надо, нужно бороться с этими мыслями, а лучше всего прийти к духовнику и все это рассказать. Думаю, эти мысли очень быстро пройдут после первой такой беседы.
— Как и какому святому молиться о том, чтобы не испортились отношения с духовником и было взаимопонимание с ним?
— Прежде всего нужно просить Бога, чтобы Он управил ваши отношения. Господь вас привел к духовнику, благословил ваше общение. Дальше вы должны постараться не разрушить его своим неразумием, непослушанием, дерзостью, гордостью. В этом заключается ваш труд. С другой стороны, нужно постоянно умолять Господа о том, чтобы Он вразумил вас, если вы в чем-то погрешаете против духовника и он обижается на вас, увидеть свою ошибку и исправить ее.
В основе отношений с духовником лежит послушание: вы должны стараться всегда и во всем слушаться вашего наставника. Если вы с чем-то не согласны, допустимо переспросить у него, уточнить. Но одно дело — переспросить и уточнить, а другое дело — прекословить, спорить, не слушаться и обижать его. Апостол нам говорит: Повинуйтесь наставникам вашим и будьте покорны, ибо они неусыпно пекутся о душах ваших, как обязанные дать отчет; чтобы они делали это с радостью, а не воздыхая, ибо это для вас неполезно (Евр. 13, 17). В ваших отношениях, прежде всего, должен быть Господь, потому что они — ради Господа. И ваш труд, конечно, необходим.
|
О некоторых трудностях на пути послушания
— Отец Сергий, а какие трудности встречает человек, который хочет встать на путь послушания?
— Первая трудность — это недостаточная готовность самого человека к этому подвигу. Кто читал книгу прп. Иоанна Лествичника «Лествица», помнит, что послушание — это четвертая ступень лествицы, ей предшествуют другие ступени: отречение от мира, беспристрастие, странничество. Таким образом, нужна постепенность. Серьезный настоящий подвиг послушания — это дело человека, уже проведшего какое-то время в Церкви, имеющего опыт духовной жизни.
В общем-то, послушание, как мы уже говорили, нужно всем, даже новоначальным. Как только человек переступает порог Церкви, самое разумное, если он подойдет к священнику и попросит его рассказать, что нужно делать, как нужно поступать, и все время будет советоваться с ним. По мере духовного роста у человека появляются более глубокие вопросы, он все больше начинает доверять духовнику, все меньше начинает доверять себе. Это говорит о том, что у него начинает появляться смирение, потому что гордый человек больше доверяет себе. Помните слова преподобного Иоанна Лествичника о том, что смиренному человеку настолько труднее самому принять решение, последовать своим помыслам, насколько своевольному — подчиниться? Когда я начал ходить в храм, один священник сказал мне, что умножающиеся вопросы свидетельствуют о духовном росте человека. Чем больше он духовно возрастает, тем больше у него вопросов. А когда вопросов нет, значит, человек считает, что он «сам с усам», что он и так все хорошо знает и ни в чьем совете не нуждается.
Вторая трудность, о которой мы уже упоминали не раз,— это свойство нашего времени — общее оскудение духовности, особенно духоносных наставников. Об этом давно написано в аскетической литературе. А святитель Игнатий (Брянчанинов) пишет, что полноценных духовных руководителей ныне вообще нет, т. е. он не утверждает, что вообще нет руководителей, но говорит, что нет таких старцев, какие были в древности, имеющих всю полноту дарований.
Сейчас трудно найти хорошего, опытного духовника, который бы учил нас в соответствии со Священным Писанием и отеческими наставлениями, который сам бы исполнял то, чему учит. Однако всякий ищущий находит. Думаю, что если есть Божия воля на то, чтобы у нас был духовник, он обязательно появится, только мы должны потрудиться его найти.
— Батюшка, мы много говорим о духовном оскудении. Как все-таки при отсутствии тех форм послушания, которые были в древности, воспитать в себе дух послушания?
— Я уже об этом говорил, но еще раз повторю: как только послушание прекратится, прекратится и духовная жизнь и жизнь Церкви. Начиная со времен апостольских, все основано на послушании. Посмотрите в Евангелии, какая была община у Господа: Господь — Старец и Учитель, а апостолы — Его ученики, которые во всем Его слушались, обо всем с Ним советовались и без Его благословения ничего не делали. Апостолы так же учили своих учеников, ученики апостолов передали эту традицию дальше. Понятие «ученик — старец» всегда существовали в Православной Церкви.
Духовное оскудение происходит не потому, что Господь нам не дает старцев, а потому что мы их не ищем. Мы и не способны к настоящему подвигу послушания. Когда человек действительно хочет духовно потрудиться, Господь обязательно посылает ему истинно духовного наставника.
С настоящим старцем трудно жить рядом. Это очень суровая, серьезная школа, и далеко не каждый желал бы этого. Поэтому старчество оскудевает. Один афонский старец говорил: «Нет старцев, потому, что нет послушников, старцы бывают из послушников». Не очень-то мы хотим проводить настоящую, подлинно духовную жизнь: подчинить свою волю воле наставника, а через него — воле Божией. Поэтому Господь сказал: Когда Сын Человеческий придет, найдет ли веру на земле (Лк. 18, 8).
Вера начинает оскудевать, и многие формы духовной жизни уже утрачены. Однако послушание всегда будет в Церкви, это один из основополагающих, краеугольных камней православной аскезы, правильного понимания и исполнения евангельских заповедей.
|